головой камни закрыли нас от того окна, из которого по ученым лупил снайпер, иначе, думаю, нам бы тоже прилетело.

И в этот момент по оголовью моих наушников что-то звонко щелкнуло, заставив меня бросить быстрый взгляд на небо.

И громко выматериться.

Камни начали падать.

Как всегда, наплевав на законы физики, они начали падать с самых маленьких — наверное, большие еще «недогенерировались». И, чем меньше был камень, тем раньше он стоял в очередности. Мелкая пыль просыпалась первой, за ней последовала галька, один из представителей которой прилетел мне по голове, а сейчас собирались падать те камни, которые уже размером с яйцо.

Падать с высоты пяти моих ростов.

Это будет очень больно.

— Отвали! — заорал я на бандита. — Пусти!

— Братиш… — как заведенный повторял бандит, пытаясь переползти еще выше.

Больше я не колебался. Тут уже моя собственная жизнь находилась под угрозой. Еще несколько секунд — и на нас прольется каменный дождь, каждая «капля» которого бьет как боксер-тяжеловес… И, если один из нас и так гарантированно не выживет, то вот второй помирать не собирался ни при каких обстоятельствах.

Поэтому я подтянул вторую ногу и двинул ею, как поршнем, вгоняя пятку в нос бандита. Он дернулся и всхлипнул, я ударил еще раз, отбрасывая его от себя, подобрался, перевернулся, вскочил на ноги и побежал дальше — к зданию, в котором укрылись ученые.

— Брати-и-иш!.. — раздалось за спиной, но я даже не обернулся.

Сбоку от меня громко щелкнуло. Можно было подумать, что пуля, но я прекрасно знал — пули, пролетая со сверхзвуковой скоростью мимо уха и преодолевая звуковой барьер, щелкают совсем по-другому. Это начали падать крупные камни.

— Брати-и-и!..

Голос внезапно оборвался и сменился болезненным вскриком. Потом еще одним, и еще одним!

Я прибавил ходу.

Камни падали вокруг меня, оглушительно стуча по бетону! Настоящая канонада, только в вертикальной проекции, и каждый снаряд этой канонады хоть и не несет мгновенную смерть, но делает много хуже — повышает шансы на смерть ужасную, болезненную и очень долгую. Когда у тебя в теле раздроблены все кости, когда осколки ребер проткнули легкие, а руки и ноги теряют сотни миллилитров крови в секунду из открытых переломов — это ужасная смерть.

Хотя нет, смерть придет намного раньше. Когда очередь падать дойдет до самых больших камней, которые и язык-то не поворачивается назвать камнями. Скорее уж это «острова». Натуральные острова, на некоторых даже какие-то следы жизни есть!

Я перепрыгнул на бегу через лежащего навзничь бойца в экзоскелете, кинув на него короткий взгляд. Лекции об оружии я уже не боялся — я ее уже получил, а что по броне…

Неизвестный бронекостюм. Идентификация невозможна.

Боец был еще жив, но ненадолго. В спине у него четко видно было отверстие в броневой панели, оставленное пулей 12,7 — точно напротив позвоночного столба. Пуля перебила спинной мозг, скорее всего дополнительно еще и фрагментировалась, поражая легкие и вызывая внутреннее кровотечение… Короче, парень не жилец. Еще больше не жилец, чем бандит, оставленный десятком секунд ранее.

Поэтому я, не снижая скорости, перемахнул через костюм и побежал дальше. К счастью, этот даже не пытался до меня дотянуться.

До здания оставалось каких-то десять метров, когда камни все же настигли меня! Сначала больно ударило в плечо, потом сразу же прилетело в бедро подтянутой в шаге ноги! Да так сильно, что мышцу свело судорогой, и я чуть было снова не растянулся на бетоне, не в силах совладать с собственной конечностью! Кое-как поймав равновесие, раскинув руки для баланса в стороны, я удержался на ногах, и, припадая на поврежденную, похромал дальше, не позволяя себе глядеть ни назад, ни наверх. Только поднял автомат и прикрыл им голову, уже не беспокоясь о том, что камнями побьет прицел и тактический блок — главное, чтобы голову мне не побило!

Один раз в автомат и правда прилетело. Он дернулся в моих руках, как живой, чуть не выскользнул из пальцев, но я удержал его и последним отчаянным рывком бросился вперед, запрыгивая под козырек здания.

Бетонный пол ударил по груди, я подтянулся руками, затаскивая ноги внутрь тоже, развернулся и отполз на несколько метров еще, чтобы уж наверняка. Ушибленная нога болела при каждом движении — как бы не трещина в кости, надо будет проверить… По возможности.

Хотя какая там возможность, откуда ей взяться… Черт возьми, я же все это время пытался убежать от того, от чего убежать нельзя! Все равно что в узком тоннеле метро пытаться прямо по рельсам убежать от поезда — это просто невозможно! Да, я укрылся от мелких камней, возможно, даже от крупных… Но ведь через время упадут и огромные тоже! Те самые острова, которые сейчас парили в воздухе — они же тоже упадут, и им наплевать — человек под ними окажется, дом, или пустое место, они все одинаково сплющат и уничтожат!

На самом деле, я прекрасно это понимал. Я прекрасно это понимал даже в тот момент, когда еще только бежал под камнепадом, стремясь успеть в укрытие… Которое на самом деле должно стать гробом.

Я все понимал. Но я просто не мог по-другому. Сдаваться без боя — это не мое. Пусть я пока еще многого о себе не знаю, но одно можно сказать с уверенностью — я явно из тех, кому если и придется умереть, то он сделает это уставшим.

Поэтому я, пока еще не собираясь умирать, быстро проверил автомат после удара — отщелкнул магазин, дернул затвор, бряцнул переводчиком режимов огня, собрал все обратно, включил ЛЦУ и обвел стволом пространство вокруг себя, ожидая увидеть кого угодно — от Овощей до тех самых ученых, которые забежали сюда до меня.

Но никого видно не было. В здании было тихо и пусто. В отличие от того, в котором я прятался до этого, этот дом внутри практически не имел свободного пространства — маленький холл и разбегающиеся от него в стороны коридоры, в которых угадываются еще дверные проемы. Все это тонуло в полумраке в отсутствие внутреннего освещения, и только пробивающийся снаружи свет помогал что-то рассмотреть.

Но внезапно исчезло и оно тоже. Здание погрузилось в почти полный мрак, словно солнце снаружи затянуло непроницаемой пеленой туч.

Вот и все, по ходу. Острова «догенерировались» и сейчас обрушатся на здание, хороня внутри всех, кто есть. И меня, в том числе.

Вот только почему-то ничего не происходит. Не грохочут раскалывающиеся стены, не рушатся перекрытия, не трещит ломающийся кирпич…

И вообще вокруг такая тишина, что спичку зажги — и то слышно будет. Куда делся воющий ветер? Куда делась барабанная дробь падающих камней?

Я поднялся с пола и медленно подошел к дверному проему, через который залетел внутрь. Осторожно выглянул из-под него, глядя на небо, и в который раз за все время пребывания в Аномалионе удивился.

Острова не падали. Они так и остались висеть в высоте, на которой «сгенерировались». На бетон осыпалось только все, что меньше человека по размеру, а все остальное зависло в воздухе, словно гроздь великанских конфетти. Я даже видел, как с того места, где с острова стекал водяной поток, падали последние капли жидкости.

Теперь понятно, что такое «генерация». В общих чертах, но понятно. Та самая «нестабильность», из-за которой в Аномалионе может появиться что угодно, где угодно, когда угодно. И летающие острова — это еще ничего. Это еще терпимо. Даже почти не опасно.

Ладно, хватит смотреть на очередное чудо природы. Дело не ждет. Мне еще группу надо искать и что-то с ней делать, чтобы забрать у них контейнер.

И тут же, словно услышав мои мысли, кто-то в глубине здания истошно и отчаянно закричал…

Глава 19

Я резко обернулся на звук, вскидывая автомат, но даже с наушниками не смог определить, откуда раздался крик. Множество коридоров вокруг дробили и отражали звук, так что казалось, что он идет отовсюду сразу. Все, что я смог — это примерно определить, из какой половины здания раздался крик, да и только.

По крайней мере, точно можно было сказать одно — вопили на первом этаже. Потому что лестница на второй была прямо около меня… Или вернее будет сказать, что ее не было — два пролета полностью обвалились, сделав подъем наверх невозможным. Конечно,